10. Орловская епархия в годы Великой Отечественной войны

В начале Великой Отечественной войны Русская Православная Церковь в лице митрополита Сергия обратилась к духовенству и верующим с призывом встать на защиту Отечества. Начался сбор средств для защиты Родины. Однако, как это ни покажется странным, в начале войны преследования духовенства и верующих заметно усилились — так, в Орловской области в июне было арестовано 2 человека, в июле — 3, в августе — 19, в сентябре — 23; из них 11 человек были приговорены к расстрелу, а остальные к различным срокам заключения.

3 октября 1941 года германские войска вступили в Орел. Большая часть Орловщины была оккупирована гитлеровцами. Германское командование не препятствовало восстановлению церквей и церковной жизни, но под надзором оккупационных властей. К 1943 году, по неполным данным, в области действовало или готовилось к освящению 34 храма.

Фашистская пропаганда преподносила это как заботу властей о русской Церкви и русской культуре. Подавляющее большинство священников отказывалось от сотрудничества с немцами и, по мере сил и возможностей, боролось с врагом. Так, например, известный орловский врач В.И.Турбин, тайно принявший монашество ещё в 30-е годы, был одним из руководителей подпольного госпиталя, в котором лечили больных красноармейцев-военнопленных, а потом переправляли их через линию фронта. В 1966 году он получил награду — медаль «За отвагу». Несколько священников, как Орлов и Оболенский, погибли от рук захватчиков.

Никитская церковь в Орле. Послевоенное фото. 1940-е — 1950-е гг. Фото из архива Маккавеевых

Никитская церковь в Орле. Послевоенное фото. 1940-е — 1950-е гг.
Фото из архива Маккавеевых

При Никитском (Ахтырском) храме его настоятель протоиерея Иоанн Маккавеев открыл Приходское попечительство — «Общество бедных», ежемесячно помогавшее деньгами, продуктами и одеждой более чем ста нуждающимся — бедным, престарелым, семьям фронтовиков и военнопленным. После бомбежек посещал пострадавшие дома, бесплатно хоронил убитых и утешал оставшихся в живых. С риском для своей жизни прятал бежавших военнопленных, спасал от высылки в Германию, и даже спасал от расстрела лиц, преследуемых фашистами. Пользуясь своей, хотя и относительной неприкосновенностью — оккупанты, хотя и были антихристианами, тогда заигрывали с Церковью, рассчитывая использовать ее в своих целях, — распространял советские листовки и хранил их дома.

Во время оккупации г. Орла в орловских тюрьмах находились в самых тяжелых условиях советские военнопленные. Желая помочь им, община Никитской церкви по инициативе настоятеля храма протоирея Иоанна Маккавеева обратилась в комендатуру с просьбой разрешить военнопленным посещать в Великие праздники храм, что было, хотя и с большими трудностями, но разрешено. Пленные три раза посещали Никитский храм — в 1942 г. на пасхальной неделе два раза в количестве 1500 человек и в 1943 году тоже на пасхальной неделе в количестве 600 человек. Отец Иоанн призвал население помогать военнопленным: ко дню их прихода горожане принесли в храм много продуктов, вещей и денег.

Перед освобождением города отца Иоанна должны были арестовать за отказ эвакуироваться и открытую агитацию в храме против эвакуации. Во время боев во двор его дома попадает авиабомба, но, угодив прямо в выгребную яму уличных «удобств», серьезных разрушений не приносит. Угнали в Германию одну из дочерей — Тамару и ее мужа. Но в Белоруссии колонну угоняемых жителей освободили. Там же, в городе Слуцке родилась ее дочь Зинаида.

От Льва Толстого до Сталина: невероятная биография священника Иоанна Маккавеева

Прошло два года оккупации. 5 августа 1943 г. разрушенный Орел освобожден от захватчиков.

Александр Верт, в годы войны корреспондент английской газеты «Санди таймс» и радиокомпании Би-би-си, в своей книге «Россия в войне 1941–1945» упоминает о встрече с протоиереем Иоанном Маккавеевым в освобожденном Орле. «Священник — старик 72 лет, в грязной одежде, совсем глухой, с седой бородой и крестом на серебреной цепи, сказал, что многие русские работали на немцев потому, что иначе умерли бы от голода. Ему разрешали посещать русских военнопленных. Их морили голодом. Иногда за один день умирало 20, 30 и даже 40 человек. Однако после Сталинграда немцы стали кормить их немного лучше, а затем начали уговаривать вступить в «русскую освободительную армию», — сообщает он.

Отец Иван рассказывал, что в какой-то мере немцы поддерживали церковь — в этом заключался один из элементов их антикоммунистической политики. Но в действительности именно церкви неофициально создали «кружки взаимной помощи», чтобы помогать самым бедным и оказывать посильную поддержку военнопленным. Священник сказал, что «в силу обстоятельств» он престал отправлять функции деревенского священника в 1929 г. Когда пришли немцы, он подумал, что может помочь делу России, если снова пойдет служить в церковь. «Вокруг меня образовалась группа верующих, и нам дали церковь. Должен сказать, что при немцах церкви в Орле процветали, но они превратились, чего немцы не ожидали, в активные центры русского национального самосознания». Однако человек, которому немецкое командование поручило надзирать за церквами, оказался не епископом, как, естественно, многие ожидали, а просто гражданским чиновником по фамилии Константинов, из русских белоэмигрантов. Таким образом, церкви были лишены всякой самостоятельности, и даже резиновые печати каждой из них хранились под замком в столе у Константинова. Это казалось отцу Ивану особенно возмутительным. Его непосредственным начальством был отец Кутепов, служащий в церкви, которая была гораздо больше. Отец Кутепов сказал отцу Ивану, чтобы он никогда не упоминал московского митрополита Сергия и молился только за одобренного немцами митрополита Серафима, находившегося в Берлине.

«Мне это не нравилось, — заявил отец Иоанн, — и я не упоминал ни того, ни другого. Да, церкви были переполнены; в Орле их было пять...»

Вскоре после освобождения Орла протоиерей посылает Патриарху Сергию прошение (вероятно, о возобновлении служения), ответ на которое он получает в ноябре:

«Московская Патриархия. Канцелярия. 5 ноября 1943 г. Протоиерею Маккавееву И.П. На Ваше прошение от 12 августа с/г положена резолюция Патриарха Сергия следующая:

«До назначения в Орел епископа обращаться с церковными делами ко мне. Сергий».

Вскоре протоиерей Иоанн Маккавеев назначается благочинным для всех православных приходов Орловской Епархии.

«Протоиерею Маккавееву Иоанну. Канцелярия Московской Патриархии сообщает, что на Вашем докладе от 11/Х — с.г. резолюция Его Святейшества положена такая: „Протоиерей Маккавеев назначается благочинным для всех православных приходов Орловской Епархии. Надеюсь вскоре командировать в Орел епископа. Патриарх Сергий“. Управделами Моск. Патриархии Архиепископ Григорий».

С освобождением области от оккупации православное духовенство поддержало призыв митрополита Сергия и приняло непосредственное участие в патриотической работе по сбору средств в Фонд обороны страны, выступило с соответствующими проповедями. Только в городе Орле за период с сентября 1943 года по январь 1944 года собрали в Фонд обороны, на детей-сирот и раненых бойцов: Богоявленский собор — 32 722 рубля, Иоанно-Крестительская церковь — 29 800 рублей, Никитская — 11 196 рублей, Воскресения Христова на Афанасьевском кладбище — 7 181 рубль, Троицкая — 1 932 рубля. С 1944 года приступили к сбору денег на постройку танковой колонны им. Димитрия Донского и подарков для бойцов Красной Армии. 14 апреля 1944 года один Богоявленский собор для этой цели сдал 100 тысяч рублей, а всего православные общины семи церквей города Орла и города Болхова сдали наличными деньгами 305 тысяч рублей. Всего в Фонд обороны, по неполным данным, с сентября 1943 года по апрель 1946 года церковные общины сдали 1 миллион 634 тысячи 788 рублей, а также большое количество продуктов, теплых вещей, полотна, которые передали представителям фронта, детских домов и госпиталей.

В 1945 году была образована Орловско-Брянская епархия.

2523