Крестный переход: как в годы богоборчества Орел приютил десятки священников

Крестный переход: как в годы богоборчества Орел приютил десятки священников

ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ДУХОВЕНСТВА

Об их истории рассказал настоятель Никольского храма села Альшань Орловского муниципального округа иерей Серафим Юрашевич. Сын протодиакона Стефана Ивановича Юрашевича, он поступил в Минскую духовную семинарию в 1989 году. Вернулся в Беларусь, которую отец был вынужден покинуть в середине пятидесятых.

— Тогда положение священников было очень тяжелым, — рассказывает отец Серафим. — Руководство республики старательно вытесняло Церковь за скобки общественной жизни. Шла грубая пропаганда атеизма, храмы массово закрывались, религиозность преследовали.

Приходы на территории, которая была в составе Польши до 1939 года, избежали жесточайших гонений. Они здесь начались уже после войны.

ПОТЯНУЛИСЬ ВЕРЕНИЦЕЙ

Отец Серафим старается сохранить историю белорусских священников, волею судеб оказавшихся в Орловской области:

- В послевоенные времена Орловско-Брянская епархия была крупнее нынешней Орловской митрополии и граничила с Гомельской областью. И областной центр стал одним из центров притяжения белорусского духовенства, которому не нашлось места на родине. Среди них оказался мой отец. Его звали в подмосковный Дмитров, но после маленького Пинска служить практически в столице ему было страшновато. И он выбрал более тихий Орел.

У такого выбора было еще одно объяснение. В конце сороковых годов в Орел перебралась бывшая келейница архиепископа Минского и Туровского Мелхиседека монахиня Ювеналия. После «великой чистки» 1937 - 1938 годов здесь, в России, не хватало священников, и матушка способствовала тому, что из Белоруссии на Орловщину поехали дьяконы, иереи и протоиереи. К началу шестидесятых в приходах служили уже больше трех десятков выходцев из Синеокой. Тридцать священников - вроде бы немного, но вся епархия состояла из восьмидесяти приходов, из них белорусов - почти сорок процентов.

Жила она в тихом переулке неподалеку от Ахтырского кафедрального собора, где трудилась старшей алтарницей. Пользовалась большим уважением тогдашних орловских архиереев. Частенько ее навещали белорусские гости - гомельский протоиерей Петр Повный с сыновьями и заведующая канцелярией Минского епархиального управления Тамара Станкевич.

ДОЛГ — НАПИСАТЬ КНИГУ

Приезжавшие на Орловщину священники по происхождению были крестьянами, получившими духовное образование в Минской, Московской и Ленинградской семинариях или на богословском факультете довоенного Варшавского университета. Многие владели польским.

— Список состоял из 42 человек. Позже в Орловской митрополии служили их дети, но сейчас число сократилось до двух человек, самого отца Серафима и настоятеля Никольского храма села Старцево-Лепешкино Георгия Квятовича.

— Сегодня из Беларуси сюда уже никто не едет. Я, когда начал заниматься историей служения белорусского духовенства в Орловской епархии, понял, что не рассказать об этом людям — безумие. Настолько это были колоритные и интересные фигуры. Теперь написать о них книгу — мой долг. Пусть она тоже будет им вечной памятью.

«РАДИ НАЖИВЫ ПОКРАСИЛ СТЕНЫ»

В БССР гонения на служителей церкви оправдывали совершенно надуманными предлогами

Одним из ярких представителей белорусской диаспоры на Орловщине был протоиерей Игорь Базилевич, видный, статный мужчина с красивым голосом и хорошей ораторской подготовкой. Выпускник Варшавского университета, во время немецкой оккупации он служил в одном из храмов Барановичей, там же преподавал на епархиальных богословско-пастырских курсах. После освобождения Белоруссии местные власти обвинили его в «сотрудничестве с гитлеровцами».

До ареста, к счастью, не дошло, но преследования не прекратились. В отчете уполномоченного по делам РПЦ по Гомельской области уже в конце пятидесятых его обвиняли в самых различных злоупотреблениях: в том, что он самовольно ремонтирует храм, что покупает у спекулянтов дрова для отопления, что лично соорудил иконостас из «скорее всего краденой древесины». Но главное обвинение - «за время службы в Полесской церкви Базилевич развернул большую религиозную деятельность среди населения, которое в большом количестве теперь стало посещать эту церковь… Для привлечения верующих ради личной наживы Базилевич не только дважды покрасил маслом стены и потолок, но и расписал весь храм церковной росписью, для чего покупал бочками олифу». Священник вынужден был переехать в Орел.

Похожие судьбы и у других белорусских священнослужителей, перебравшихся на Орловщину.

Валерий Чумаков, сетевое издание «Союзное Вече».

272